В сибирском городе Ишиме на площади возле кафедрального собора Николая Чудотворца в начале XXI века поставили необычный памятник. Он представляет собой фигуру девушки с сумой за плечами, палкой в руке и иконой на груди. Вот только идёт она не к храму, а как бы мимо него. В историю эта девушка вошла как «Параша Сибирячка».
Тяжёлая юность Прасковьи Луполовой
Парадокс истории в том, что сибирячкой-то юная Параша была всего 5 лет. Родилась она в куда более тёплых краях – в малороссийском Елисаветграде, (бывшем Зиновьевске, бывшем Кировограде, с 2016 года называемом Кропивницкий). Даже зимой температура тут редко опускалась хотя бы до -10С, а вот в Ишиме, где девушке довелось очутиться в 14 лет, термометр не поднимался до этой отметки почти по полгода.
Семья Луполовых, конечно, переехала не по своей воле. Отец — малороссийский мелкопоместный дворянин, в начале правления Павла I был обвинён в укрывательстве конокрадов и сослан на поселение в Сибирь. Семья разместилась в пригороде Ишима, мать смотрела за небольшим хозяйством, отец начал подрабатывать в земском суде, да и девочка помогала как могла, принимаясь за любую рукодельную работу, хоть и платили за неё негусто.
Так продолжалось пять лет, а на шестой юная Прасковья решилась на отчаянный шаг. Неизвестно, рассказал ли ей кто-то из прихожан местного собора, где она бывала почти на каждой службе, или девушка как-то иначе узнала, что Павел I умер и новым императором стал Александр I. Однако у неё созрел смелый план: идти в Петербург, чтобы попросить императора отменить приговор и освободить отца.
Это сейчас путь от Ишима до Санкт-Петербурга в фирменном поезде занимает двое суток. В 1803 году Транссибирской магистрали ещё не было, как не было и вообще никаких железных дорог. К тому же такое путешествие и сейчас обходится в копеечку, а семья Луполовых смогла наскрести на дорогу всего один рубль. Родители пытались отговорить дочь, но она стояла на своём. Так и отправилась в Петербург с котомкой за спиной, рублём за пазухой и с огромной верой в сердце.
Долгий путь Параши Сибирячки через пол-России
Три четверти пути до Екатеринбурга Параша прошла пешком и только в Камышлове повезло подсесть на попутный обоз и добраться до Уральских гор. Помощь пришла очень вовремя, ведь приближалась зима и в пути её было не пережить. От рубля давно не осталось следа, девушка питалась тем, что ей подавали добрые люди, встречавшиеся по дороге.
В Екатеринбурге её приютили на зиму. Добрая хозяйка так близко к сердцу приняла историю странницы, что не только не взяла ничего за ночлег и питание, но и долгими зимними вечерами учила Прасковью грамоте, чтобы легче было ориентироваться в пути. Весной девушка снова отправилась в путь, но на сей раз у неё были чёткие инструкции куда идти, а также рекомендательные письма, которые должны были обеспечить ей добрый приём.
Из Екатеринбурга Прасковья добралась до Вятки по рекам, потом оттуда пешком в Казань и Волгой до Нижнего Новгорода. Здесь её приняли в Крестовоздвиженском монастыре, где девушка провела целый месяц, подлечившись душой и телом и накопив сил перед решающим участком пути.
Дорога вела её в Москву, где Прасковья снова смогла передохнуть по указанному своей екатеринбургской хозяйкой адресу. Здесь ей посоветовали к кому обратиться в Петербурге, чтобы путешествие не оказалось напрасным: всё-таки попасть в столицу и увидеться с императором – далеко не одно и то же.
В Санкт-Петербурге девушку представили вдовствующей императрице Марии Фёдоровне и супруге Александра I Елизавете Алексеевне. Лично с государем она всё-таки не виделась, но этого и не понадобилось. Александр I приказал пересмотреть дело ссыльного Луполова. Все обвинения были сняты, и отставной прапорщик получил право вернуться в Малороссию.
А вот его дочь с ним не последовала. Путь длиной в год не прошёл для неё без последствий: с одной стороны, у девушки пошатнулось здоровье, а с другой, она уже не мыслила для себя спокойной мирской жизни в тёплом Елисаветграде. Вместо этого она совершила паломничество в Киев, а потом отправилась обратно в Крестовоздвиженский монастырь Нижнего Новгорода, где два года жила насельницей.
Однако влажный волжский климат уже не подходил Прасковье, заболевшей за время скитаний чахоткой. Её попробовали устроить в Десятинный монастырь Великого Новгорода, но болезнь было уже не остановить и, так и не успев принять постриг, девушка умерла. Осталась только память о её несгибаемой воле, беспредельной любви к родителям, и вере во всесилие Бога.
Свежие комментарии