В конце 1880-х гг. по всему миру гремела сенсационная слава Генриха Шлимана, который раскопал легендарную Трою. Ту Трою, которую считали сказкой не только знаменитые поэты И. Гете и Г. Байрон, но и все европейские ученые. Однако Шлиман доверился античной сказке и победил всех.
Детская мечта
В XIX столетии уже мало кто верил, что Троя существовала на самом деле и что ее возможно отыскать. Сам немецкий археолог мечтой о Трое загорелся еще в детстве, когда увидал в подаренной отцом на Рождество книге «Всемирная история для детей» картинку с изображением гибели этого удивительного города. На ней был нарисован Эней, уцелевший троянец царского рода, уносящий из города своего отца Анхиза и ведущий за руку сына Аскания. Молодой Шлиман не мог, не хотел верить, что Троя погибла безвозвратно, что ничего не осталось от столь могучего когда-то города – ни разрушенных стен, ни хотя бы камней.
Следы героев «Трои»
Завороженный античными поэмами Гомера, Г. Шлиман решил найти следы героев «Илиады» и «Одиссеи». Впервые он посетил «Трою» в 1869 г., с большим трудом получив от турецкого паши фирман на раскопки. По этому фирману Г. Шлиман должен был отдавать половину (по другим данным – две трети) всех найденных вещей Высокой Порте.
Раскопки были начаты на северо-западе Турции – на холме Гиссарлык, у входа в пролив Дарданеллы. С античных времен море отступило здесь на 7 км, и можно было только догадываться, что когда-то здесь мог находиться портовый город. Расстилавшаяся под Гиссарлыком равнина была неплодородной, работать на ней было трудно, в особенности в условиях хронической малярии. Но все же здесь вырос археологический лагерь, куда изо всех европейских городов Г. Шлиману поставляли орудия для раскопок, а позднее даже построили узкоколейку.
Шлиман нашел «клад Приама»?
Раскопки продолжались с 1871 по 1890 гг., однако самым удачным оказался сезон 1873 г., когда были найдены сокровища, названные Г. Шлиманом «кладом Приама».
Археологи разных стран работали на Гиссарлыкском холме. Однако последующие их раскопки показали, что немецкий археолог нашел не гомеровскую Трою, а поселение еще более древнее. Но тогда Г. Шлиману казалось, что он ходит по улицам, где когда-то ходил царь Приам, сын которого похитил у спартанца Менелая его жену – Прекрасную Елену.
Сенсационная надпись: «Нашел клад Приама» – появилась в дневнике Шлимана 17 июня 1873 г. В этот день рабочие копали участок близ городской стены у Скейских ворот, где (по Гомеру) Андромаха прощалась с Гектором перед его уходом на бой с Ахиллом. Ранним утром, между восемью и девятью часами, в раскопе что-то блеснуло. Опасаясь со стороны рабочих кражи, немецкий археолог отпустил их всех, а потом собрал драгоценные вещи и унес их к себе в дом.
Описание клада
«Клад царя Приама» – больше 10 тыс. вещей – находился в серебряном двуручном сосуде. Кроме тысячи золотых бусин, в него входили шейные гривны, браслеты, серьги, височные кольца, налобная золотая лента и 2 золотые диадемы. Был там и массивный золотой соусник (вес около 600 гр), который вероятно предназначался, для ритуальных жертвоприношений.
Сами бусины были очень разными по форме: это и мелкий бисер, и тонкие трубочки, и бусинки с расплющенными лопастями. Когда берлинский реставратор В. Кукенбург выполнил реконструкцию нагрудной пекторали, у него получилось 20 роскошных нитей ожерелья, к нижней из которых подвешивались 47 золотых стержней, а в центре располагался один абсолютно особый – с тонкими нарезками.
Найденные в «кладе Приама» серьги, в особенности «дольчатые», были изготовлены в виде полукольца, свернутого из ряда проволочек (от 2 до 7), на конце сплющенных и прикованных в иглу. Среди колец встречаются крупные массивные экземпляры, с толстой иглой. В уши такие серьги явно не вдевались, и эти вещи ученые впоследствии назвали «височными кольцами». Но, как их носили, было непонятно: то ли в них продевали локоны, то ли ими украшали головной убор. Позднейшие такого рода находки в древних могильниках дали возможность исследователям сделать предположение, что кольца привязывали к ушам тонкими шнурами.
Самые изящные серьги имеют форму корзиночки, к которой снизу прикреплены тонкие цепочки с висящими на них стилизованными фигурками богини. Работа древних мастеров-ювелиров была попросту изумительна. В изделиях, лучше всего сохранившихся, корпус серьги был спаян из целого ряда тонких проволочек, а сверху украшен розетками, зернью и филигранью.
Когда немецкий археолог показал троянское золото лучшему английскому ювелиру, тот заметил, что такие вещи могли изготавливаться лишь при помощи увеличительного стекла. Поздней в последнем кладе нашли десятки загадочных «линз» из горного хрусталя, и среди них была одна, дававшая двукратное увеличение.
Кроме золотых вещей, в троянском кладе обнаружили кости овец и быков, коз и коров, свиней и лошадей, оленей и зайцев, а также хлебные зерна, горох, бобы и кукуруза. Множество орудий и топоров были каменными, и ни одного из меди. Многочисленные глиняные сосуды были сделаны руками, а частью на гончарном круге. Некоторые из них стояли на трех ножках, другие имели форму животных.
Сам Шлиман из троянских находок превыше всего ценил ритуальные топоры-молоты, которые были найдены в 1890 г. Эти молоты-топоры относятся к шедеврам мирового искусства. Совершенство их до такой степени велико, что некоторые из ученых сомневаются в том, что их могли сделать в середине III тысячелетия до н. э. Все они хорошо сохранились, только один (сделанный из афганского лазурита) был поврежден, так как применялся в древности. В каком конкретно ритуале он принимал участие, пока не установлено.
Красота пропорций этих каменных топоров не могла быть следствием только одаренности мастеров, хотя бы и исключительной. За ними непременно должна была стоять школа с сильными традициями.
На 2-х топорах (лазуритовом и жадеитовом) эксперты нашли следы позолоты, украшавшей декоративные фризы с шишечками. Эти топоры могли быть атрибутами царя или царицы, исполнявшими и жреческие функции.
Судьба сокровищ
Из сокровищ, найденных в ходе раскопок, немецкий археолог ничего не отдал Порте, а тайно (при помощи Ф. Калверта) все переправил в Афины. Высокая Порта сочла себя ограбленной и возбудила против Шлимана дело об утайке им сокровищ. В 1874 году в Афинах состоялся суд, который присудил Шлимана к уплате денежного штрафа, впрочем, весьма умеренного по тем временам. В дальнейшем отношения с турками у Шлимана наладились, и он еще несколько раз возвращался в Трою.
Но судьба сокровищ оставалась нерешенной. Немецкий археолог хотел подарить их своей любимой Элладе, но греческий парламент не принял его дара. Тогда он стал предлагать свои находки различным европейским музеям: Британскому национальному музею, Лувру, Эрмитажу и другим.
Убеждая французские власти купить у него клад Трои, Г. Шлиман не уставал повторять, что речь идет об уникальных предметах, к тому же троянского происхождения. «Произнесение одного только этого слова, – говорил он, – тотчас заставит трепетать все сердца и будет каждый год привлекать в Париж миллионы посетителей». И тем не менее никто не хотел принимать троянские сокровища, хотя в их числе находились такие шедевры, как две диадемы, одна из которых была сделана из более чем 16 тыс. звеньев золотой цепи.
Великий мистификатор?
Дело было в том, что Г. Шлиман прослыл великим мистификатором, который компоновал свои клады из вещей разного происхождения. Найденные им предметы не соотносились с археологическим контекстом, одни из них не стыковались с другими… Описание обстоятельств при которых был найден «клад Приама» вызывало недоумение. Так, к примеру, Софья Шлиман была будто бы свидетелем этого, но она в то время находилась в Афинах, где ухаживала за больным отцом. Некоторые считали, что Г. Шлиман на протяжении нескольких лет «копил» свои находки, а когда решил, что ничего уже больше не найдет, то и объявил о кладе.
«Трофеи» из Берлина
Наконец в 1881 г. «сокровища царя Приама» благосклонно принял только Берлин. Генрих Шлиман специально подчеркнул, что он подарил их «немецкому народу», и Пруссия в благодарность присвоила ему звание почетного гражданина Берлина. 1882 год – троянский клад перенесли в Берлинский музей древней и древнейшей истории, а перед Второй мировой войной В. Унферзагт (директор музея), предвидя возможность гибели бесценных памятников, упаковал их в чемоданы, которые хранил в бункере в районе Тиргартена.
При сдаче Берлина троянские вещи были переданы советскому командованию, и в июне 1945 года их отправили в Москву (259 предметов, в том числе и троянский клад) и в Ленинград (414 предметов из бронзы, глины и меди). Правда, в недавно опубликованных воспоминаниях Андрея Белокопытова, который вывозил из поверженного Берлина Пергамский алтарь и «клад Приама», сказано, что сокровища Трои он обнаружил случайно – в невзрачных деревянных ящиках в бункере зенитной башни берлинского зоопарка.
В Советском Союзе «трофеи» из Берлина хранились в режиме особой секретности, и только в 1993 г. правительство России объявило, что сокровища Трои находятся в Москве.
Н. Ионина
Свежие комментарии