22 июня – трагическая годовщина начала Великой Отечественной войны, унесшей жизни десятков миллионов советских людей, в том числе 7 миллионов жителей Украинской ССР. Ни в коей мере не приукрашивая реальную картину событий предвоенной поры (включая «сталинские репрессии» и прочее), историки Александр Колпакиди и Олег Айрапетов рассматривают «чёрные мифы» о войне, включая её начальный, наиболее трагический период.
А. Колпакиди. Здравствуйте, дорогие друзья. Сегодня мы поговорим о начале Великой Отечественной войны, стоившей нашему народу огромного количества жизней. Погибла масса людей, в том числе 7 миллионов украинцев. Сегодня этот период на Украине всячески оплёвывается, поносится. Вятровичи и иже с ними создают всевозможные мифы о «виновности Сталина» и прочее. Сейчас вот в связи с тем, что вернули проспект Жукова в Харькове, начали его обвинять во всех смертных грехах…
О. Айрапетов. Очень характерно, что одновременно вышел тересериал «Жуков» на российском телевидении, в котором в принципе излагается почти та же версия Вятровича, но в более мягком варианте…
А. Колпакиди. На Украине, да и в России, появился такой термин – «поражение», как будто бы война закончилась в 1941 году поражением, всё развалилось, пропало и не было мая 1945 года. Вообще, этот термин, «поражение» в начальный период войны, несмотря на весь трагизм ситуации, несмотря на то что действительно вскрылась масса совершенно трагических вещей и обстоятельств, зачем вбивается в головы идея о том, что Советский Союз потерпел поражение?..
О. Айрапетов. Разумеется, проблема 1941 года – это проблема подготовки к войне и уровня подготовки к войне. Под подготовкой к войне нужно подразумевать весь комплекс мер, включая разворачивание армии, стратегическое планирование, подготовку передового театра и тыла в военно-инженерном отношении, подготовку экономики страны к войне, разворачивание армии в плане подготовки мобилизационного ресурса и прочее. В конце концов, это введение всеобщей воинской обязанности в Советском Союзе. Это очень сложный и длительный процесс, носивший объективно сложный характер, и я призываю при его оценке отделить семена от плевел… Я считаю, что в любом случае репрессии 1937-38 годов армию не усилили. Армия теряла значительную часть офицеров, какими бы они ни были… При всём том, если посмотреть уровень боеспособности армии по целому ряду важнейших показателей, то он был относительно средним, а в некоторых случаях откровенно слабым и до репрессий, и после репрессий. Но в любом случае репрессии армию не усиливали. Они создавали атмосферу, когда командир, офицер лишался самого важного на войне – инициативы, приучался действовать с оглядкой на командование, в то время как для войны, а тем более войны маневренной, это смерть.
Первая мировая война, Гражданская война и эмиграция привели к тому, что уровень насыщения войск кадровыми офицерами, имевшими военное образование и опыт Первой мировой войны, в Красной армии и вермахте был несопоставим. В вермахте если не от командира полка, то от командира бригады точно это были офицеры, имевшие опыт Первой мировой войны. В Германии не было Гражданской войны, там были столкновения, связанные с Гражданской войной, но таких потерь, как в России, там не было, что позволило в период Веймарской Германии сохранить военные кадры, для чего были предприняты огромные усилия. Моторизация армии в Советской Союзе и Германии началась приблизительно в одно и то же время: у нас в 1932-35 гг., по мере успехов в осуществлении первого и второго пятилетнего планов; в Германии – после прихода Гитлера к власти. Но здесь надо отметить совершенно несопоставимый уровень технической культуры и концентрации производства в Германии и в Советском Союзе. По ряду показателей Германия традиционно нас опережала…
А. Колпакиди. Что досталось в наследство от царской России, где не делали вообще моторов…
О. Айрапетов. Да и подшипников не делали, но этот разрыв, который исторически был и к началу 20-х годов стал только больше, к 1939-40 гг. в Советском Союзе довольно быстро сокращался. В частности, производство моторов и военной техники выходило на передовые позиции.
Следующий момент – разворачивание армии. Не будем забывать, что Красная армия переживала болезни роста. До 1939 года армия у нас фактически делилась на кадровую и территориальную, и это всё было не от хорошей жизни. Не было средств, не было возможностей, и в связи с этим создавались знаменитые территориальные дивизии, на Дальнем Востоке «колхозный корпус», который должен был сам себя обеспечивать продовольствием, сам себе строить казармы и т. д. В результате бойцы территориальных дивизий были кадрированы весьма по-разному (наиболее низкий процент в пехоте, кавалерийские части были кадровыми), но в целом ситуация была очень тяжёлой. Солдат, служивший в армии несколько лет, призывался на несколько месяцев, в течение которых реальную подготовку пройти было невозможно… Кадровая армия постоянно росла – 500 тысяч в начале 1930-х годов, 750 тысяч в середине, что позволяло создавать «нуклеусы» сравнительно хорошо технически подготовленных частей. Прежде всего, это касалось авиации и танковых войск, артиллерии, химвойск, то есть там, где требовались специальные знания. К 1939 году в стране разворачивается огромная сеть военных училищ по подготовке младшего командного состава, что позволяет перейти к 1939 году на всеобщую воинскую обязанность. Таким образом, к 1941 году четыре призыва успели прослужить, а некоторые даже и повоевать…
Подробности в видеоролике
Свежие комментарии